Тов. Сталин замечает, что это было бы очень хорошо.

Миколайчик говорит, что, как он понимает, Маршал Сталин хотел бы, чтобы польское правительство было демократичным.

Тов. Сталин заявляет, что это правильно.

Миколайчик говорит, что Маршал Сталин сказал, что Польша полевела. Но, как он, Миколайчик, понимает, это не означает, что Польша должна быть коммунистической. Он понимает эти слова в том смысле, что все демократические партии в Польше должны протянуть друг другу руку.

Тов. Сталин говорит, что именно так он это и понимает.

Миколайчик заявляет, что из конституции2 польское правительство выбросило все антидемократические параграфы.

Тов. Сталин спрашивает, можно ли из конституции выбрасывать параграфы. Конституцию можно принять или отклонить.

Миколайчик заявляет, что он не намерен сохранять конституцию 1935 года. Он будет искать путей перехода на базу конституции 1921 года. Он, Миколайчик, хочет подчеркнуть, что если бы он имел президента на основе конституции 1921 года, то у него не было бы трудностей. Но он, Миколайчик, не может сейчас выбросить президента, так как если бы он это сделал, то он лишился бы суверенного органа, который сейчас существует, опираясь на конституцию 1935 года. По мнению Берута, этот суверенный орган существует в виде Краевой Рады Народовой3. Он, Миколайчик, думает, что самый простой выход из положения был бы найден, если бы партии, представленные в Краевой Раде Народовой, сошлись бы с другими демократическими партиями и образовали бы суверенный орган.

Тов. Сталин замечает, что временное правительство может существовать без президента. Президент может быть избран позже, после всеобщих выборов.

Миколайчик заявляет, что он хотел бы просить Маршала Сталина оказать помощь полякам, борющимся в Варшаве.

Тов. Сталин спрашивает, о какой помощи идет речь.

Миколайчик отвечает, что речь идет о помощи оружием4. Дело в том, что немцы сейчас не так сильны, чтобы выбросить поляков из тех районов Варшавы, которые они занимают. Поляки нуждаются в оружии для того, чтобы продержаться.

Тов. Сталин заявляет, что все это начинание с восстанием польской подпольной армии в Варшаве он считает нереальным делом5, так как у восставших нет оружия, в то время как немцы только в районе Праги имеют три танковых дивизии, не считая пехоты. Немцы просто перебьют всех поляков. Просто жалко этих поляков.

Советские войска форсировали Вислу в районе ее слияния с рекой Пилицей и установили на другом берегу Вислы плацдарм 30 километров длиной и 25 километров глубиной. Вначале дела шли хорошо, но немцы перебросили в район нашего плацдарма две танковых дивизии. Советские войска, конечно, преодолеют сопротивление немцев и возьмут Варшаву, но это потребует времени.

Тов. Сталин говорит, что нам не жалко оружия. Мы можем предоставить полякам оружие, - как пулеметы, так и противотанковую артиллерию, но встает вопрос, как это сделать. Тяжелые орудия нельзя сбросить с самолетов. Кроме того, нет уверенности в том, что это оружие не попадет в руки немцев, если оно будет сбрасываться над районом города. Тов. Сталин спрашивает, имеются ли в городе места, где можно сбросить оружие.

Миколайчик заявляет, что такие места имеются, но он сейчас затрудняется их назвать. В штабе командующего польскими войсками в Варшаве имеется советский капитан Калугин6. Он хотел бы связаться с Маршалом Рокоссовским для того, чтобы дать ему необходимые сведения. Он, Миколайчик, знает лишь, что имеется место, где оружие, если оно будет сброшено, не может попасть в руки немцев.

Тов. Сталин спрашивает, можно ли этому верить.

Миколайчик отвечает, что этому вполне можно верить.

Миколайчик заявляет, что речь идет о сбрасывании польским войскам в Варшаве ручных гранат, противотанковой артиллерии и боеприпасов.

Тов. Сталин говорит, что сбросить оружие легко, так как наши войска находятся близко от Варшавы.

Миколайчик заявляет, что он был бы очень благодарен, если бы Маршал Сталин дал приказ Рокоссовскому это сделать.

Тов. Сталин говорит, что нужно иметь позывные сигналы и шифры. Он, тов. Сталин, постарается сделать все возможное. Лучше было бы, если бы сбросить в расположение польских войск советского офицера для связи7.

Миколайчик заявляет, что он предоставит в кратчайшее время все необходимые для этого данные.

Тов. Сталин заявляет, что он сделает все возможное.

Миколайчик говорит, что, прощаясь с Маршалом Сталиным, он хотел бы выразить уверенность в том, что между Польшей и Советским Союзом будут установлены доверие и дружба.

Тов. Сталин заявляет, что основой нашей политики является союз с Польшей. Необходимо, чтобы поляки поверили, что руководители нынешней России не те, что были при царском правительстве. Руководители тогдашней России хотели покорить Польшу. Наших политиков часто смешивают с царскими политиками. Это неправильно. У нас нет политики покорения каких-либо славянских народов. В этом смысле мы против славянофильства, которое предполагает, что Россия должна быть во главе славянских народов и что эти славянские народы должны быть угнетаемы Россией. Мы признаем равенство прав славянских народов. Если польские руководители поймут, что советские руководители хотят установить дружбу между польским и советским народами и повернуть в этом смысле историю, то это будет хорошо. Но он, тов. Сталин, думает, что нынешние польские деятели не верят этому, так как представители польского правительства, находящиеся в Польше, заявляют польскому населению, что немцы-угнетатели уходят, а приходят новые угнетатели - русские.

Миколайчик заявляет, что Маршал Сталин имеет возможность завоевать сердца польского народа.

Тов. Сталин говорит, что польский народ не должен идти за Советским Союзом. Он должен идти вместе с Советским Союзом. У польского народа свой путь, и у Советского Союза тоже свой путь. СССР не хочет, чтобы им руководила Польша. Польша не должна этого делать. Нужно, чтобы СССР и Польша шли вместе против общего врага - немцев, оказывая друг другу политическую, военную и экономическую помощь. Если у Польши будет существовать союз с Советским Союзом, то никакие опасности не будут страшны. Польша должна иметь также союз с Англией, Францией и США.

Миколайчнк благодарит тов. Сталина за эти слова в отношении Польши. Он заявляет, что у Польши нет намерения навязывать что-либо Советскому Союзу.

Тов. Сталин отвечает, что мы не можем и не должны навязывать что-либо друг другу.

Тов. Сталин говорит, что Советское Правительство, стремясь к союзу с Польшей, исходит из того, что, как бы ни ограничивали Германию, она все равно регенерируется и встанет на ноги. Германии после франко-прусской войны в 1870 году потребовалось 40 с небольшим лет, чтобы в 1914 году совершить новое нападение. В 1939 году Германия снова совершила нападение, причем промежуток времени, который ей понадобился для того, чтобы подготовиться к этому, сократился до 25 лет. Мы считаем, что Германия снова может регенерироваться после нынешней войны в течение 20-25 лет.

Миколайчик заявляет, что он хорошо знает немцев. Нужно, во-первых, сильнее бомбить немецкие города, заводы и нужно, чтобы Германия была разбита на германской земле. После окончания войны нужно прервать все экономические пути, по которым идет германская экспансия в европейские страны. Надо оккупировать Германию на длительный срок.

Тов. Сталин замечает, что все-таки Германия может подняться. На этот случай нужно держать наготове меч, и этим мечом должен быть союз между Польшей и СССР и войска в распоряжении той международной организации по поддержанию мира, которая будет создана.

Миколайчик говорит, что перед отъездом из Лондона он читал показания пленных немцев. Один немецкий офицер заявил в своих показаниях, что Германия найдет себе спасение в коммунистическом строе.

Тов. Сталин замечает, что Германии коммунизм подходит так же, как корове седло.

Прощаясь, Миколайчик благодарит тов. Сталина за гостеприимство и заявляет, что он считает для себя большой честью, что он был принят тов. Сталиным.

2 Речь идет о Конституции Польши 1935 г.

3 Крайова рада народова (КРН) - представительный орган, созданный на рубеже 1943-1944 гг. в оккупированной Польше коммунистами и их союзниками из других политических движений.

4 Помощь оружием варшавским повстанцам в Москве считали неэффективной акцией, подпитывавшей иллюзии о возможности захвата города своими силами, без координации действий с советским военным командованием и серьезной подготовки к штурму. Однако И.В.Сталин не отказал в просьбе о доставке повстанцам оружия, высказанной С.Миколайчиком и У.Черчиллем. Правда, длительное время она, как и помощь с Запада, осуществлялась эпизодически. Регулярно сбрасывать оружие с советских самолетов начали лишь в середине сентября 1944 г., в канун и после освобождения Праги - варшавского пригорода на правом берегу р. Вислы.

5 С самого начала И.В.Сталин негативно отнесся к не согласованному с советским руководством и военным командованием восстанию в Варшаве, которое расценивал как политическую демонстрацию, адресованную Москве. Это подтверждает переписка советского лидера с У.Черчиллем и Ф.Д.Рузвельтом в августе 1944 г., официальное заявление ТАСС от 12 августа 1944 г. и особенно письма Сталина западным руководителям и С.Миколайчику от 16 августа (Переписка Председателя Совета министров СССР с Президентами США и Премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны. М., 1957. Т. 1. Док. № 313, 321, 323; Т. II, Док. № 218, 315). Сталин руководствовался также и военными соображениями, считая, что слабость отрядов АК и отсутствие взаимодействия их с Красной Армией не позволят повстанцам самостоятельно овладеть городом, тем более, что немцы ввели в действие четыре танковые дивизии.

Позднее, 15 ноября 1944 г., на встрече с польской делегацией во главе с генералом М.Спыхальским Сталин объяснил, почему Красная Армия не могла оказать повстанцам немедленную и прямую помощь наступлением на город: "Нас не спросили... не посоветовались с нами. Если бы нас спросили, мы бы не дали совета восставать. Красная Армия, которая овладела не одним крупным городом в ходе наступления, никогда не брала больших городов, подобных Варшаве, лобовым ударом. И мы никогда не призывали население наших больших городов к восстанию. Варшаву в лоб нельзя было взять, т.к. она находится на высоком левом берегу Вислы. Брать Варшаву в лоб - значит разрушить город артиллерией и понести при этом ненужные жертвы. Здесь создалось положение, аналогичное с Киевом... Мы Киева в лоб не брали. Мы взяли его обходом. Мы и Варшаву хотели взять обходным маневром, но к такой операции нам нужна была серьезная подготовка. Нужно было подтянуть минимум 40 дивизий, много боеприпасов и продовольствия... Нужно было время. Вот почему Красная Армия временно задержалась у стен Варшавы" (АП РФ. Ф. 45. On. 1. Д. 354. Л. 106-107).

Все вместе взятое превращало восстание, по мнению Сталина, в "безрассудную, ужасную авантюру", при которой "каждый новый день используется не поляками для дела освобождения Варшавы, а гитлеровцами, бесчеловечно истребляющими жителей Варшавы" (Переписка... Т. 1. С. 257, 258).

В зарубежной научной литературе подчеркивается, что Сталин намеренно, руководствуясь геополитическими соображениями, задержал взятие города советскими частями, резко ограничивал помощь восставшим оружием и тем самым позволил немцам уничтожать город и его жителей. Такая точка зрения широко распространена на бытовом уровне в современной Польше. К ней присоединяются и некоторые отечественные историки. Составители сборника не располагают документами, которые однозначно подтверждали бы или опровергали данную точку зрения.

6 Капитан Красной Армии К.А.Калугин в 1942 г. попал в плен к немцам, затем вступил в ряды "Русской освободительной армии" под командованием генерала Власова. В 1943 г. установил связь с подпольной организацией польских коммунистов, которые вели пропагандистскую ра-'fiory во власовских частях. В конце июля 1944 г. случайно оказался в Варшаве и 2 августа был задержан патрулем АК. Как пишет польский историк Р.Назаревич, современник событий, лично знавший Калугина, командование АК решило использовать этого офицера, выразившего готовность участвовать в восстании. По возвращении в СССР Калугин был осужден на 10 лет тюремного заключения за пребывание в РОА. Позднее реабилитирован (Назаревич Р. Варшавское восстание 1944 г. М., 1989. С. 133-148).

7 Первый советский офицер связи был направлен в Варшаву вскоре после беседы И.В.Сталина с С.Миколайчиком 9 августа 1944 г., но погиб при приземлении. 21 сентября 1944 г. штаб 1-го Белорусского фронта переправил в Варшаву для связи с повстанцами капитана И.Колоса.